Однако наша история не о самом бункере, а о событии, произошедшем вокруг него сразу после окончания войны, в 1946 году. Но сначала небольшая справка, передает exo.net.ua.

Ставка рейхсфюрера СС Г. Гиммлера "Хегевальд" (в переводе - заповедный лес) сооружена в 1941 г. в поселке Гуйва неподалеку от военного аэродрома "Скоморохи". Строительство велось советскими военнопленными под надзором эсэсовцев. Штаб военного руководства располагался в двухэтажном здании, в котором до войны находился Дом культуры, а сейчас - школа. На случай бомбардировок рядом со штабом построили легкий наземный железобетонный бункер, толщина стен которого достигала трех метров, а рядом с домом, в котором квартировал Гиммлер, - еще один. В 1942 г. в "Хегевальде" состоялось совещание высших чинов полиции и командиров частей СС, на котором рейхсфюрер зачитал печально известный план "Ост", предусматривавший колонизацию оккупированных восточных территорий. В отличие от располагавшихся недалеко бункеров Гитлера и Геринга, бункер Гиммлера не был взорван при отступлении немецких войск. Сейчас одно из сооружений с прилегающим земельным участком находится в частной собственности в самом поселке, а второе - на территории воинской части. Входы закрывают бронированные двери толщиной 5 см. Также здесь сохранились до сих пор действующие немецкие пожарные гидранты. Всего в километре на закрытой территории воинской части рядом с психбольницей находился аналогичный бункер Риббентропа (ныне не существует).

  Даже в 60-е годы любопытные детишки, совершая "исследовательские" набеги на бункер главного эсэсовца, в окрестных заброшенных погребах находили запечатанные бутылки со спиртными напитками, в частности с французским коньяком: штаб Гиммлера обеспечивался в свое время по высшему разряду. А в 1946 году подобных находок в поселке было больше. Даже эсэсовские парадные мундиры находили, не говоря уже об оружии и боеприпасах. Именно тогда некто Василий Рябченко, бывший фронтовик, вернувшись с войны в свой родной Житомир, в силу либо контузии, либо фронтовых привычек сильно запил, за что был с треском выгнан собственной женой из дома. Жил Рябченко в районе нынешнего Бердичевского моста. И после конфликта с женой он отправился пешком в Заречаны. Там ему не налили, потому он решил пойти пешком на Гуйву с надеждой, что его там угостят.

  Через час пьянчуга доковылял до Гуйвы. Потыкался по хатам, его везде далеко послали. Каким-то образом он набрел на глубокий погреб в лесу. Забрался туда, зажег спичку, закурил папироску... О, а это еще что? Неужели Бог смилостивился над страждущей от отсутствия алкоголя душой фронтовика? Вдоль стен на полках стояли рядами бутылки с какими-то напитками, и много - пара десятков точно. В углу был накидан ворох каких-то тряпок, но Рябченко они не интересовали. Его внимание было всецело поглощено бутылками. Откупорил одну, нюхнул... Коньяк!

  Выдув полбутылки коллекционного французского коньяка прямо из горла, Василий блаженно зажмурился: жизнь налаживалась! Алкоголь ударил в мозг. Впомнил жену. Выгнала из дома, мегера! Его, заслуженного фронтовика, награжденного медалью "За взятие Берлина"! Сделав еще пару глотков, Василий перебазировался к вороху с тряпками. Ба, да это же эсэсовская форма! В пьяной голове тут же созрел план отмщения сварливой жене. Вырыв из вороха мундир (как позже оказалось, штурмбанфюрера, то есть майора), он напялил его на себя, там же отыскал галифе и фуражку. Сапог не нашлось, но Василий решил, что и его старых кирзачей вполне достаточно. Надворе стоял сентябрь, было относительно тепло, потому шинель Рябченко искать не стал. Вылез из погреба и, шатаясь, отправился в Житомир.

  Автомобилей на бердичевском шоссе в те времена почти не попадалось, разве только редкие конные подводы шастали. Ездовые с ужасом и удивлением таращились на бредущего у обочины одинокого пьяного эсэсовца с полупустой бутылкой коньяка в руке. Все они совсем недавно пережили оккупацию и вид нетрезвого штурмбанфюрера внушал им панический страх. Неужели гитлеровцы вернулись? И, яростно стегая лошадей, хозяева телег старались как можно скорее умчаться далеко-далеко.

  В общем так никем и не остановленный, добрел Василий до Житомира. Уже стемнело, потому по своему переулку он прошел, никем не замеченный. Ввалился в хату. Жена копошилась у печки. Электричество, похоже, отключили, поскольку на столе мигал огонек свечи.

  - Эй, матка, шнапс наливайтен! Шнель! - заявил Василий с порога.

  Жена в полумраке не признала мужа. А эсэсовская форма поначалу вогнала ее в ступор. Но ненадолго. Поначалу женщина решила, что немцы снова вернулись и опять отбили город.

  - Ага, щас! Будет тебе шнапс! - зловеще проговорила она и побрела в другую комнату. А когда вернулась, в руке у нее был топор. Василий так и не успел ничего сообразить, как этот самый топор обрушился ему на голову. После чего сознание пьянчуги погрузилось во тьму. Тело глухо шмякнулось на пол. А женщина тем временем метнулась из хаты и побежала в город - разобраться, что там творится. Вскоре в дом ворвался наряд. Тело "эсэсовца" так и лежало неподвижно на полу. Один из милиционеров перевернул "штурмбанфюрера" лицом вверх.

  - Э, мать, да он того. Мертв. Ты ему череп разрубила!

  - Так ему и надо, окаянному! - отвечала женщина с ненавистью. - Это что, они опять к нам прорвались?

  - Да нет, - пожал плечами милиционер. - Все тихо было. Не понимаю, откуда тут этот штурмбанфюрер взялся.

  Он вытащил фонарь, посветил... Женщина охнула.

  - О боже! Это же... Это же мой муж!

  Вскорости в хате появились не только сотрудники уголовного розыска, но и офицеры из МГБ. Женщина, только что зарубившая собственного мужа, давала показания. Пояснила, что муж ее никогда в СС не был, воевал с января 1944 года, когда его после освобождения Житомира в войска призвали. Документы показала военные и медаль мужа. Честно призналась, что выгнала мужа из дома за пьянство регулярное. Он ушел куда-то еще днем, а вернулся вот в эсэсовском мундире. К делу приобщили и недопитую бутылку французского коньяка из погреба немецкого. Посему выходило, что Василий днем где-то в окрестностях города набрел на тайник с коньяком и эсэсовской формой. Понятно, что в полутьме жена мужа не признала и решила, что перед ней настоящий гитлеровец. И повела себя соответственно ситуации.

  Спустя неделю в районе Гуйвы этот самый погреб и был обнаружен. Ситуация прояснилась благодаря вещественным доказательствам.

  Суд вскорости оправдал жену незадачливого Василия, приняв во внимание все подробности ситуации. А на Гуйве местные жители потом еще долго находили тайники с провизией и одеждой, оставшиеся от немцев.

Вадим Киплинг, exo.net.ua

Новини Житомира